Арбитражный суд Приморского края в марте начнет разбирательство по искам Генпрокуратуры к рыбопромышленникам Дальнего Востока на общую сумму 376 млрд рублей. Среди ответчиков — 31 компания и 29 физлиц, в том числе «крабовые короли» Кан и Дремлюга. Прокуроры требуют взыскать средства с ответчиков в доход государства за незаконную добычу водных биоресурсов и наличие иностранного участия, а компании — национализировать.
В Арбитражном суде Приморского края 12 и 14 марта начнется рассмотрение по существу исков Генеральной прокуратуры к «крабовым королям» Дмитрию Дремлюге и Олегу Кану и подконтрольным им компаниям, сообщают «Известия». Одна из основных претензий к обоим ключевым ответчикам — их иностранное гражданство: Дмитрий Дремлюга — гражданин Украины, у Олега Кана — вид на жительство Южной Кореи, следует из исков, на которые ссылается газета. Генпрокуратура в документах, поданных в суд, указала, что федеральное законодательство запрещает вылавливать водные биоресурсы организациям, которые находятся под контролем иностранных инвесторов.
По данным исковых заявлений, гражданин Украины Дмитрий Дремлюга около 10 лет живет за границей, но бизнес вел в России, а деньги активно выводил из страны, Олег Кан также не является налоговым резидентом России, но активно участвовал в отечественном крабовом бизнесе. Компании Кана и Дремлюги занимались крабовым промыслом в Приморском крае и Сахалинской области в обход закона, что и стало основанием для принудительного прекращения права на добычу, говорится в документах дела. В ходе совместной проверки Генпрокуратуры, ФСБ и ФАС выяснилось, что бизнесу ответчиков содействовали правоохранительные органы и органы власти обоих регионов, говорится в исках. Долгое время они бездействовали и мер по пресечению незаконной деятельности не принимали, отмечается в них.
В исках фигурируют 31 рыбодобывающая компания и 29 физлиц. С компаний, подконтрольных Дремлюге, прокуроры хотят солидарно взыскать 17,4 млрд рублей, а с компаний Кана — 358,7 млрд рублей. Как считает Генпрокуратура, все эти деньги были незаконно получены в ходе сомнительных операций с «крабовыми» квотами иностранных инвесторов и подлежат возврату в казну. Прокуроры полагают, что в 2019–2023 годах оба бизнесмена попытались скрыть свое участие в российском крабовом промысле: они продали доли в уставных капиталах своих компаний и сменили директоров. Проверка показала, что фактически все эти компании остались под их прямым контролем, отмечается в материалах дела.
Ответчиками по иску выступают аффилированные, по данным Генпрокуратуры, с Дмитрием Дремлюгой компании — «Краб Марин», «Реал Девелопмент», «Рыбный остров», «Мерлион», «Прибрежный лов», «Краб ДМП» и некоторые другие. Среди подконтрольных Олегу Кану издание называет компании «Монерон», «Курильский универсальный комплекс», «Приморская рыболовная компания», «Аквамарин», «Севрыбфлот», «Прибой-Т», а также корейскую Olves Co Ltd. В списке лиц, которые прокуратура считает аффилированными с Каном, — депутат Сахалинской областной думы Дмитрий Пашов, который также является ответчиком по иску. Прокуроры считают, что Пашов неоднократно действовал в интересах Кана, активно участвовал в контрабанде стратегически важных ресурсов и уклонении от уплаты таможенных платежей.
Из исков следует, что с 2019 по 2023 год фигурирующие в них юридические лица «создавали ложную видимость осуществления экономической деятельности в качестве самостоятельных хозяйствующих субъектов», но на самом деле были аффилированы между собой. «Известия» направили запросы в компании Кана и Дремлюги об их позиции по выдвинутым искам, а также запросили мнение Дмитрия Пашова. В иске говорится, что стоимость чистых активов компаний, выступающих соответчиками по требованиям к Дремлюге, составляет 1,5 млн рублей, активов десяти компаний Кана — 21,8 млрд рублей. Это почти в 16 раз меньше нанесенного ими ущерба, приводят собственные подсчеты «Известия». В счет частичного погашения Генпрокуратура просит суд изъять акции этих компаний у собственников и обратить в доход государства.
24 января суд признал заключенные ранее договоры Росрыболовства с указанными в иске компаниями о закреплении квот на вылов недействительными. Суд запретил заключать с ответчиками новые договоры и совершать действия по реорганизации компаний, на имущество ответчиков и доли в уставных капиталах наложен арест. В Росрыболовстве газете подтвердили претензии Генпрокуратуры к наличию иностранного участия в перечисленных компаниях и незаконной добыче биоресурсов. Долгое время эти компании «злоупотребляли правами на добычу водных биологических ресурсов», отметили в Росрыболовстве.
Председатель Рыбного союза Александр Панин считает, что начатый Генпрокуратурой арбитражный процесс никак не отразится на объемах добычи и продукции на внутреннем рынке. По данным аналитического центра Рыбного союза, вылов крабов в 2023 году составил более 94 000 т; свыше 95% российских крабов отправились на экспорт всего в две страны: Южную Корею (60% продукции затем реэкспортируется в Китай) и Китай (35%). По словам исполнительного директора Рыбной ассоциации Александра Фомина, крабов в России вылавливают почти 100 000 т, из них 95% идет на экспорт. «Российские потребители этого продукта практически не видят, а если он и есть, то очень дорогой, не для массового покупателя», — добавил эксперт. По мнению Фомина, на место ушедших компаний быстро найдутся другие желающие заработать в этом высокорентабельном бизнесе.
Владельца рыбной компании «Монерон» Дмитрия Пашова в 2022 году суд приговорил к 4,5 года лишения свободы в колонии строгого режима. Пашова признали виновным в контрабанде живых крабов рыночной стоимостью 2,6 млрд рублей в составе организованной группы и уклонении от уплаты таможенных платежей в составе группы. В августе 2023 года Генпрокуратура направила в суд Владивостока уголовное дело в отношении Кана. Ему вменяют организацию преступного сообщества, контрабанду, уклонение от уплаты таможенных платежей и налогов. Кроме того, Кана обвинили в организации убийства в 2010 году предпринимателя Валерия Пхиденко. Заочный процесс по этому делу в 2022 году начался в Приморском краевом суде. Олег Кан заочно арестован. В 2020 году он говорил «Ведомостям», что находится в одной из стран Юго-Восточной Азии, не уточнив, в какой именно. Кан считает, что уголовные дела против него заказные, а следствие ангажировано.
